Бунд и национальный вопрос.

Лишенные пространства, евреи научились торговать временем. Время – деньги. Евреям была дана вечность. Народы появлялись, трансформировались и исчезали. Время, казалось неисчерпаемым, оно не убывало. Можно писать историю человечества, историю культуры, историю войн, но невозможно было написать историю времени. Теорию относительности мог открыть только еврейский гений. Возможно, время и сокращалось как шагреневая кожа, уплотнялось в сторону вечного настоящего. Может, рано или поздно, оно, наконец, исчерпает себя, будет распродано и закончится. Итак, мы вступаем в сферу предположений, где основным вопросом будет соотношение еврейства и национально-культурной автономии. Насколько корни национально-культурной автономии переплетены с еврейским вопросом. Вопросы религиозный и экономический неразрывно связаны, но для простоты мы разведем их, основываясь на том простом положении отсутствия собственной территории у евреев. По Солженицину, драматизм с проблемой черты оседлости преувеличен, и, тем не менее, эта черта являлась символом несвободы еврейского народа и была отменена большевиками. Право нации на самоопределение для еврея звучало совершенно иначе, чем для представителя какой-либо другой национальности России. С другой стороны, еврейский капитал пронизал все сферы российской экономики, любые границы выглядели ограничением прав капитала. Культурно-национальная автономия могла корениться и в кагальной системе, которую масса евреев с таким трудом разрушала в течение всего 19 века. И в то же время попробуем остаться при мнении, что судьба этого народа определена внутренними противоречиями, но не особым отношением других народов к евреям.

Рассмотрение данного вопроса интересно еще и с точки зрения попытки создать в 20-х годах коммунистическую партию народов востока, программа которой сориентирована на прямо противоположную социальную основу революции – восточное крестьянство. И этот термин не подходит. Ибо мы имеем дело с совершенно иной культурой труда глубоко исламизированных (не точно будет сказать религиозных) масс. Речь идет о принципиально иной регламентации образа жизни, и кроме всего прочего, иного отношения к социальному неравенству. 

Три вопроса, обсуждаемые на 2 съезде РСДРП, являются для нашей работы принципиальными, по всем трем вопросам основные оппоненты Ленина – представители Бунда, евреи.

Союзники. Позиция Бунда: все классы, кроме рабочего класса – «одна реакционная масса», реакционность крестьянства, сюда автоматически попадают тюркские народы.

Национальный вопрос. Ожесточенный спор вокруг формулировки «признания права на самоопределение за всеми нациями, входящими в состав государства». В первую очередь, против бундовцы. Они предлагают создание учреждений, гарантирующих нациям полную свободу культурного развития. Польские социал-демократы, отстаивая ту же позицию, просто покидают съезд, ставя условием своего возвращения изъятие из программы ленинской формулировки и замены ее формулировкой создания «учреждений, гарантирующих полную свободу культурного развития всем нациям, входящим в государство». В советской литературе это требование объясняется как требование национально-культурной автономии.

Третий вопрос – организационный. Еще 1 съезд РСДРП принял решение, в котором Бунду предоставлена достаточно широкая самостоятельность в решении вопросов, касающихся специально еврейского пролетариата, а, по сути, Бунд являлся автономной организацией. На своем съезде, проведенном незадолго до 2 съезда РСДРП, Бунд выдвинул требование рассматривать его как федеративную часть РСДРП. Советскими историками централизм ленинцев трактовался как принцип интернационализма, а федерализм бундовцев как принцип национализма. Троцкий отстаивал необходимость сохранения Бунда в качестве самостоятельной организации, Мартов предлагал предоставить Бунду расширенную автономию. При утверждении Устава партии бундовцы покидают съезд. Но евреи не покинули партию.[1]

1917 год.

7 апрельская конференция РСДРП(б). Вновь те же вопросы. Вновь тезису национального самоопределения наций вплоть до отделения противостоят в основном коммунисты еврейских кровей. Но вновь побеждает ленинская позиция.

Троцкизм и национализм.

Начну с нескольких замечаний по поводу предисловия Дименштейна к книге «Итоги разрешения национального вопроса в СССР», вышедшей в 1936 году. Очень просто и ясно прописана связь теоретических отклонений оппозиции в классовом вопросе и оппозиции национальной.

Отметим основные этапы формирования основ советской, вернее, сказать, сталинской, национальной политики.

XII съезд партии – заложены принципы практического разрешения национального вопроса.

4 совещание ЦК ВКП(б) с ответственными  работниками республик и областей – Москва 9-12 июня 1923. Разоблачение султангалеевщины. Сепаратизм в партийном строительстве и широкая единая автономия тюркских народов. Объяснимая заинтересованность Султан-Галиева Валидовым, бежавшего к басмачам.

 XVI съезд партии: Сталин однозначен – местный национализм играет на руку интервенции. Здесь есть нюанс. Если одна из составляющих принципа «великодержавный шовинизм и местный национализм», а именно великодержавный шовинизм провоцирует местный национализм, то местный национализм нацелен на разрушение государства. Итак, первое – повод, второе – причина. Соответственно приоритеты: корень – местный национализм.

Дименштейн поднимает вопросы дискуссии с Раковским и Скрыпником, в частности вопрос независимости национальной проблемы от классовой борьбы. «Более глубокий анализ этой теории показывает, что корни ее находятся в троцкизме, считавшем, что крестьянство неизбежно придет в столкновение с рабочим классом, т.к. их интересы противоположны». «Известно, что национальный вопрос по сути дела у нас крестьянский вопрос, хотя, как это указал т.Сталин, он значительно шире. Основной состав трудящихся масс национальностей – это крестьянство. И из признания троцкистами непримиримости противоречий между крестьянством и рабочим классом вытекает и вывод о непрочности единства народов СССР». (О той же непрочности союза говорил и Султан-Галиев.) «Налицо полная смычка между теоретическими взглядами троцкизма вообще и националистическими уклонами в национальном вопросе».[2]

Если мы вспомним дискуссии с военной оппозицией, с противниками создания татаро-башкирской республики, - то их представляли или националисты или «левые» коммунисты, для одних за вопросом национальной борьбы исчезал классовый, для других в вопросе классовой борьбы растворялся вопрос национальный.

Сталин придерживается позиции государственной целесообразности, государственного единства, и первый этап – это как раз построение (а не наоборот) классового общества, четкая расстановка сил. Далее их наиболее рациональное и равномерное распределение, позволяющее снять основное противоречие социализма «пролетариат и крестьянство», тем самым, решив и национальный вопрос на местах. И не выглядит случайным внимание к теории Султан-Галиева, разрушающей единство классовой и государственной основы социализма.